Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Станюкович, Константин - Станюкович - Рождественская ночь

Проза и поэзия >> Русская довоенная литература >> Станюкович, Константин
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Константин Михайлович Станюкович. Рождественская ночь

---------------------------------------------------------------------

К.М.Станюкович. Собр.соч.в 10 томах. Том 3. - М.: Правда, 1977

OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 12 марта 2003 года

---------------------------------------------------------------------



     {1} - Так обозначены ссылки на примечания соответствующей страницы.


     Волшебная тропическая ночь, вслед за закатом солнца, почти внезапно опустилась над Батавией{407} и, благодаря ветерку, дувшему с моря, дышала нежной прохладой, казавшейся таким счастьем после палящего зноя дня. Мириады звезд зажглись на небе, и луна, круглая и полная, лила свой серебристый свет с высоты бархатисто-темного купола и, медленно плывя, казалась задумчивой и томной.

     В эту чудную ночь, накануне Рождества Христова, белый катер с клипера "Забияка", стоявшего верст за шесть, за семь на рейде, - дожидался у одной из пристаней нижней части города господ офицеров, бывших на берегу.

     Эта нижняя, "деловая" часть города с конторами, пакгаузами{407}, лавками, складами и тесно скученными домами, исключительно населенная туземцами - малайцами и метисами, да пришлыми китайцами, ютилась почти у самого моря, кишащего акулами и кайманами, в нездоровой, сырой и болотистой местности. Настоящие хозяева острова Явы, голландцы, жили наверху, на горе, в европейской Батавии, роскошном, чистом городке изящных домов, вилл и гостиниц, тонувшем в густой зелени садов и парков, в которых высились гигантские пальмы. Оттуда с ранней зари деловые люди спускались в малайский квартал и в десять часов утра уже возвращались домой в свои прохладные дома. Адская жара заставляла прекращать занятия, возобновлявшиеся снова за несколько часов до заката и оканчивающиеся часов в десять вечера.

     Оживленная и шумная днем жизнь в малайском квартале затихла. Огоньки в маленьких домах потухли, и узкие и грязные, прорезанные смертоносными каналами, улицы нижнего города опустели. Даже не видно было шныряющих у пристаней ночных темнокожих фей-малаек, чтобы смущать матросов всевозможных национальностей, давно не бывших на берегу, и своим более чем откровенным нарядом, и выразительными пантомимами, и острым, неприятным запахом кокосового масла, которым малайки расточительно пользуются, смазывая им и волосы, и руки, и шею. Пусто везде. Изредка лишь мелькнет громадный бумажный фонарь запоздалого разносчика всяких товаров, китайца - этого еврея почти всего востока, возвращающегося из верхнего города, от варваров, к себе домой на отдых.

     Где-то вблизи на рейде, на каком-то судне пробило шесть склянок - одиннадцать часов. Туземец спит. У пристани и далеко кругом стоит мертвая тишина с однообразным шепотом морского прибоя, который нежно лижет береговой вязкий песок. Только по временам эта торжественная, полная какой-то таинственности, тишина тропической ночи нарушается вдруг шумными всплесками, когда крокодил, после дневного крепкого сна на отмелях под отвесными лучами солнца, забавляется в воде, ловя добычу.

     И снова тишина.

     Русские матросы с "Забияки", катерные гребцы, в ожидании господ, находились все на катере. Лунный свет падал на их белые рубахи и захватывал некоторые лица. Несколько человек, растянувшись под банками, сладко спали. Один чернявый молодой матросик задумчиво и как-то вопросительно поглядывал то на мерцающие звезды, то на сверкающую серебром полосу моря и видимо думал какую-то думу, судя по его напряженно-строгому лицу. По временам, когда раздавались всплески, он вздрагивал и пугливо озирался на товарищей. А человек шесть или семь собрались около кормы и, рассевшись по бортам на сиденьях, вели беседу как-то особенно тихо, почти шепотом, словно бы боясь нарушить тишину этой волшебной ночи и точно несколько пугаясь ее жуткой таинственности. Дымок нескольких курящихся трубочек с острым запахом махорки приятно щекотал обоняние беседующих гребцов.

     Кроме русского катера, у пристани не было ни одной шлюпки.

     Матросы вспоминали о России, о празднике на родине, высказывали желание поскорей вернуться домой, особенно те, которые по возвращении рассчитывали на отставку или, по крайней мере, на бессрочный отпуск. Вот уж третье Рождество они встречают в "чужих" и "жарких" местах... Опротивело... Скорей бы вернуться!

     И несмотря на жизнь, хотя полную опасностей, но все-таки относительно сносную (на клипере и командир, и офицеры были люди порядочные и матросов не теснили) и сытую, каждого из матросов тянуло туда, на север, на далекую родину с ее бедами и нуждой, с покосившимися избами, соснами и елями, снегом и морозами.

     После этих воспоминаний все как-то притихли. Несколько минут длилось молчание.

     - Гляди... Звезда упала... Еще... И куда она падает, братцы? - тихо спросил чернявый матрос.

     - В окиян, известно. Опричь окияна ей некуда упасть! - отвечал пожилой здоровый матрос уверенным тоном.

     - А ежели на землю? - спросил кто-то.

     - Нельзя, потому все как есть расшибет. По самой этой причине бог и валит звезду в море... Туда, мол, тебе место...

     Чернявый матросик, видимо неудовлетворенный этим объяснением, снова стал глядеть на небо.

     И необыкновенно приятный грудной голос загребного Ефремова заговорил:

     - Это бог виноватую звезду наказывает... Потому звезды тоже бунтуют... И особенно много, братцы, падает их в эту ночь...

     - По какой такой причине, братец? - задорно спросил пожилой, плотный матрос.

     - А по такой причине, милый человек, что в эту ночь не бунтуй, а веди себя смирно, потому как в эту самую ночь Спаситель родился... Великая эта ночь... Нашему рассудку и не понять... И как ежели подумаешь, что родился он в бедности, пострадал за бездольных людей и принял смерть на кресте, так наши-то все горя ничего не стоят... Ни одной полушки!.. Да, братцы, великая эта ночь. И кто в эту ночь обидит младенца, - тому великое будет наказание... Так старик один божественный мне сказывал, странник. В книгах, говорит, все показано...

     - Ишь ты, подлый!.. Так и мутит воду! - проговорил кто-то, когда послышался вблизи всплеск воды...

     - Нешто крокодил?

     - Кому другому... Гляди - башка его над водой...

     Все глаза устремились на одну точку. На освещенной светом луны полосе воды видна была отвратительная черная голова каймана, тихо плывшего неподалеку от шлюпки к берегу.

     - Погани-то всякой в этих местах!.. И крокодил, и акула проклятая... Сказывают, на берегу, в лесах и тигра... Однако загуляли что-то наши офицеры на берегу, братцы... Скоро и полночь... А ты, Живков, что все на небо глаза пялишь? Ай любопытно? Не про нас, брат, писано! - проговорил, обращаясь к чернявому матросику, пожилой, плотный матрос.

     В эту минуту с берега вдруг донесся чей-то жалобный крик.

     Матросы притихли. Кто-то сказал:

     - А ведь это дите плачет...

     - Дите и есть... По ближности где-то... Ишь, горемычный, заливается... Заплутал, что ли...

     - Кто-нибудь при ем должен быть...

     Жалобный, беспомощный плач не прекращался.

     - Сходил бы кто посмотреть, что ли? - заметил плотный, пожилой матрос, не двигаясь, однако, сам с места.

     - Куда ходить? Офицеры могут вернуться, а гребца нет! - строго проговорил унтер-офицер, старшина на катере.

     - И то правда! - сказал плотный матрос.

     - Что ж, так и бросить без призора младенца в этакую ночь? - раздался приятный тенорок загребного Ефремова. - А ежели он один да без помощи?.. Это, Егорыч, не того... неправильно...

     - Я мигом вернусь, Андрей Егорыч, только взгляну, в чем причина! - взволнованно проговорил чернявый матросик. - Дозвольте...

     - Ну, ступай... Только смотри, Живков, не заблудись...

     - И я с ним, Егорыч! - вымолвил Ефремов.

     И оба матроса, выскочив из катера, бегом побежали по пустынному берегу на плач ребенка...

     И очень скоро, почти у самого моря, они увидали крошечного черномазого мальчика в одной рубашонке, завязшего в мокром рыхлом песке.

     Около не было ни души.

     Матросы удивленно переглянулись.

     - Эка идолы!.. Эка бесчувственные!.. Бросили ребенка... Это, брат Живков, неспроста... Погубить хотели младенца... Тут бы его крокодил и сожрал!.. Гляди... Ишь плывет... Почуял, видно...

     И Ефремов взял на руки ребенка.

     - А что же мы с ним будем делать?

     - Что делать?.. Возьмем на катер... Там видно будет!.. Ну ты, малыш, не реви! - ласково говорил Ефремов, прижимая ребенка к своей груди. - Это сам господь тебя вызволил...

     Велико было изумление на катере, когда минут через десять вернулись оба матроса с плачущим ребенком на руках и рассказали, как его нашли.

     Унтер-офицер не знал, как ему и быть.

     - Зачем вы его принесли? - строго спрашивал он, хотя сам в душе и понимал, что нельзя же было оставить ребенка.

     - То-то принесли! И ты бы принес! - мягко и весело отвечал Ефремов. - Ребята, нет ли у кого хлеба?.. Он, може, голоден?..

     Все матросы смотрели с жалостью на мальчика лет пяти. У кого-то в кармане нашелся кусок хлеба, и Ефремов сунул его малайчонку в рот. Тот жадно стал есть.

     - Голоден и есть... Ишь ведь злодеи бывают люди!..

     - А все-таки, ребята, нас за этого мальчонка не похвалят! Ишь пассажир объявился какой! - снова заметил унтер-офицер.

     - Там видно будет, - спокойно и уверенно отвечал Ефремов. - Может, и похвалят!

     Ребенок скоро заснул на руках у Ефремова. Он прикрыл его чехлом от парусов. И его некрасивое, белобрысое, далеко не молодое лицо светилось необыкновенной нежностью.

     Скоро приехали с берега в двух колясках офицеры. Веселые и слегка подвыпившие, они уселись на катер.

     - Отваливай!

     - Ваше благородие, - проговорил старшина, обращаясь к старшему из находившихся на катере офицеров, - осмелюсь доложить, что на катер взят с берега пассажир...

     - Какой пассажир?

     - Малайский, значит, мальчонка... Так как прикажете, ваше благородие?..

     - Какой мальчонка? Где он?

     - А вот спит под банкой у Ефремова, ваше благородие...

     И унтер-офицер объяснил, как нашли мальчонку.

     - Ну что ж?.. Пусть едет с нами... Фок и грот поднять! - скомандовал лейтенант.

     Паруса были поставлены, и шлюпка ходко пошла в полветра на клипер.

     Ефремов уложил найденыша в свою койку и почти не спал до утра, поминутно подходя к нему и заглядывая, хорошо ли он спит.

     Наутро доложили о происшествии капитану, и он разрешил оставить мальчика на клипере, пока клипер простоит в Батавии. В то же время он дал знать о ребенке губернатору, и маленького малайца обещали поместить в приют.

     Неделю прожил маленький найденыш на клипере, и Ефремов пестовал его с нежностью матери. Мальчику сшили целый костюм и обули. И когда накануне ухода полицейский чиновник приехал за мальчиком, матросы через боцмана просили старшего офицера испросить у капитана разрешение оставить найденыша на клипере.

     И Ефремов, успевший за это время привязаться к мальчику, ждал капитанского ответа с тревожным нетерпением.

     Капитан не согласился.

     Долго потом Ефремов вспоминал рождественскую ночь и этого чуть было не погибшего мальчика, успевшего найти уголок в его сердце.
ПРИМЕЧАНИЯ
РОЖДЕСТВЕНСКАЯ НОЧЬ


     Впервые - в сборнике "Рассказы из морской жизни", СПб., 1892.


     Стр. 407. Батавия - город на северо-западном побережье острова Ява (ныне - столица Индонезии, Джакарта).

    

... ... ...
Продолжение "Рождественская ночь" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Рождественская ночь
показать все


Анекдот 
Работаю системным администратором. Обслуживаю несколько организаций, и вот звонят недавно из одной, и говорят, что что-то случилось, сервер не доступен? сеть не работает и. т. д. Приезжаю, действительно, сгорел блок питания, и так хитро сгорел, что из него слышится пощелкивание. Спрашиваю у девушки, которая мне звонила:
- Что ж вы не сказали, что компьютер так щелкает? На что девушка ответила:
- Так это же часы у BIOS`a тикают......
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100