Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Старджон, Теодор - Старджон - Кейз и мечтатель

Фантастика >> Зарубежная фантастика >> Старджон, Теодор
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Теодор Старджон. Кейз и мечтатель

-----------------------------------------------------------------------

Журнал "Если". Пер. - Н.Гвоздарева.

OCR & spellcheck by HarryFan, 18 August 2000

-----------------------------------------------------------------------



    Случись так, что в минуту гибели Кейза туда, где он погиб, направили бы лазерный луч (мощный, небывало мощный!), и на этом луче с Земли послали бы астронавта в путь на тысячу долгих лет (вообразить такое немыслимо, никто, во всяком случае, и пытаться не станет), то астронавт этот смог бы увидеть гроб, в котором покоился Кейз.

    По сути дела, конечно, не гроб. На космических кораблях есть спасательные лодки на случай аварии, а в этих лодках - спасательные капсулы, тоже на случай аварии. Вот в такой-то капсуле и осталось на веки вечные тело Кейза.

    Капсула вращалась в состоянии невесомости, слегка покачиваясь, ее сигнал бедствия давно и навсегда замолк.

    Кейз вот уже годы и годы, века и тысячелетия (но мертвые остаются молодыми...) лежал в герметическом цилиндре; от его истлевшей одежды остался лишь форменный знак со званием лейтенант.

    Нечто незримое, неощутимое мельком коснулось капсулы-гроба, коснулось лишь на миг (этого оказалось достаточно), и тогда возникло явление, неведомое человеку эпохи Кейза. Неожиданная вспышка - молниеносная, как проблеск сознания. Пульсируя, сияя, разрастаясь в широкий поток, она постепенно приближалась к капсуле. Уменьшение скорости не было заметно, ибо незаметно было движение, как его обычно понимают. С каждой новой вспышкой корабль - это действительно был корабль - исчезал, чтобы снова появиться вдали. Он рос, он появлялся в полную свою величину, до него остались считанные метры, сантиметры... Прошло еще мгновение, и от корабля отделился диск величиной с блюдце.

    Диск порхнул над капсулой, отплыл назад, облетел ее и, покачиваясь ей в такт, завис над носовой частью. Мигнула вспышка пламени, потом еще одна. Вращение замедлилось и прекратилось. Прошло еще немного времени - корабль испускал волны, они обволакивали капсулу, прощупывали ее, скользили, пробегая по обшивке, испытывали что-то, проверяли, перепроверяли. Затем на безупречно гладком корпусе корабля обозначились вертикальные и горизонтальные линии - образовался прямоугольник.

    Оранжевые полосы повернули цилиндр и подтянули его к носовой переборке, в переборке открылся ход в коридор овального сечения, залитый сине-белым светом, совершенно пустой. Оранжевые полосы ощупали капсулу и пронесли ее в другое помещение. У капсулы появился человек в синем. Он был в капюшоне, на руках перчатки, тело неярко светилось, причем трудно было определить, то ли оно прозрачно, то ли нет - абрис был нечеткий, расплывчатый. Маленькими руками он на ходу касался различных предметов; он не ступал, а словно бы плавно скользил по отсеку.

    Синий человек долго всматривался в Кейза - еле заметные надбровья, мощные грудные мышцы, плоский живот.

    Синий повернулся к пульту и заложил в него программу.


    Кейз сел. Но как можно сесть, если ты повис в воздухе, тебя держит только силовое поле, весь ты опутан трубками, электродами, датчиками? Своим неожиданным рывком Кейз сбил с толку и синего человека с его быстрой реакцией, и бдительную аппаратуру, готовую справиться с любой непредвиденной ситуацией. Кейз судорожно замахал руками, закричал от мучительной боли. Однако к его мозгу сразу же подключили мощный транквилизатор, Кейз расслабился и заснул.

    Спящий - не мертвец. "Пусть он спит", - скомандовал главный компьютер, и синий человек растворился в воздухе. Огни померкли. Кейз закричал: "Джэн!"

    Но тот, предсмертный, его крик был страшнее: душераздирающий вопль, в котором звучали страдание, смертная тоска и ужас, утрата, изнеможение - все, что он испытал при последнем космическом запуске, в котором погиб. Он вспомнил две спасательные капсулы, аккуратно поставленные у эскарпа - он и Джэн притащили их туда. Они с Джэн чуть не попали в лапы к тем, кто - те? (Здесь мысль ускользала, провал в памяти, затмение...) И потом... Что случилось потом?

    Его капсула стартовала. Ее аппарат остался на площадке.

    Вероятно, никто никогда на свете не испытывал такой беспомощности, такой ярости. Программа на спасательных капсулах была совсем простая, ничего замысловатого. Он сам отладил системы, сам принял все меры предосторожности: запер все, подсоединил ее систему контроля к своей. Исключалась любая ошибка. И все-таки...

    Его капсула взлетела, ее же не смогла... не смогла... не смогла.

    Джэн!


    Состояние Кейза уже нельзя было назвать сном.

    Это состояние было значительно глубже.

    Возникло определенное давление на мозговые оболочки, какая-то сила еле заметно, неотвратимо устремилась в самую глубину.

    Хлынули новые сведения, опыт, понятия. Кейз получил все, что могло быть ведомо любому современнику синего человека, кроме самосознания и данных о своем новом воплощении. Их Кейз должен был почерпнуть сам из окружающего. Это был щедрый дар.

    Гипнотический гул затих. Свет слегка изменился. Синий заложил руки за спину и стал ждать.

    Кейз очнулся.


    Нет числа удивительным чудесам Вселенной, и нет необходимости совершать головоломные трюки во времени и пространстве, чтобы эти чудеса наблюдать. В XX веке человек мог бы при желании потратить полжизни на изучение квадратного фута земляного покрова глубиной в несколько дюймов. Он бы отыскал существ, наделенных удивительными способностями, знающих язык запахов и звуков; например, грибы, способные вить петли, достаточно прочные, чтобы захватить саламандру, весьма хитроумно ее удержать и поглотить. Под микроскопом можно наблюдать бесконечно сложные растворы, суспензии; замерзание и таяние, при которых происходит метаморфоза живых существ в коконах и пузырьках - конца нет подобным чудесам.

    Жизнь насекомого состоит из мгновений и периодов (как и у нас с вами), и, если бы можно было с ним объясниться, оно (как знать?) что-нибудь припомнило бы: сбрасывание чешуйки, момент совокупления, длинный путь вверх по ноге, прыжок, ожидание в жару, холод, дождь, бурю - и все это лишь миг, его и жизнью не назовешь, его толком и не припомнить; истинный проблеск воспоминания лишь один - погружение в горячую живую кровь.

    И первое пробуждение Кейза после немыслимо долгой смертной спячки, казалось, лишь на мгновение отделяло его от того трагического запуска. Он не мог, не желал вспомнить отчаяние, которое заставило его прибегнуть к единственной надежде - довериться спасательной капсуле, ее системе поддержания жизни. Какими невыносимыми были бушевавшие тогда в нем ярость и мука! Он покончил бы с ними разом, но аварийная программа, им же составленная, неумолимая, не умевшая размышлять, непреклонная, автоматически послушная приказу, превратила его в своего пленника. Пленника в спасательной капсуле.

    А ее капсула не взлетела.

    Когда Кейз проснулся во второй раз, он знал, что прошло какое-то время, что он спал и выспался. Он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, ему хотелось есть, пить. Он не сознавал, где находится, и попытался сесть, но не смог.

    - Лежите, не двигайтесь, - сказал ему синий человек.

    Сначала Кейз не хотел повиноваться Синему, он желал поскорее встать. Почувствовав, что не может, понял: надо последовать совету - и расслабился. Синий быстро и уверенно провел рукой над пультом, из переборки выскользнул какой-то аппарат, подтянулся ближе, выпростал сверкающие зажимы и инструменты, извлек трубки из тела Кейза, смазал его кожу нежным кремом, отключил приборы, которые вернули Кейзу жизнь, и снял все следы их воздействия, а Кейз лежал, думая о том, на каком языке разговаривал синий человек, и почему все понятно.

    Сложное оборудование исчезло. Кейз спокойно наблюдал за Синим, чье лицо, полускрытое капюшоном, ничего не выражало, но весь он, спокойный, с заложенными за спину руками, был воплощенное внимание. Он ждал.

    Кейз подвигался, обнаружил, что ничего не стесняет его движений, и сел.

    - Лейтенант Хардин...

    Кейз зажмурился. Немыслимо давно, даже по его восприятию времени, его фамилия была Хардин.

    - Меня обычно зовут Кейз, - произнес он. - А вас?

    Минутное молчание, потом Синий (лица было не разглядеть, но в голосе прозвучала улыбка) сказал:

    - Ответить на это непросто. Зовите меня Доктор.

    "Доктор". Значение слова было понятно, но, выговаривая его, Кейз ощущал, что звуки незнакомы. "Доктор", - повторил он на своем собственном (том, старом) языке. Так было много лучше, но он видел, что Синему эти звуки ничего не говорят.

    - Верно, - сказал Доктор. - Вы научились новому языку. Новому для вас, старому, как мир, для меня.

    Кейз закрыл глаза. А в этом новом языке имеются слова, обозначающие тоску, возмущение, отвращение к себе? Да. Благодарность? _Спасли мне жизнь_... Когда умираешь в тоске, тоска умирает вместе с тобой. Умирает и мучение. А если тебя оживили, а заодно и твое мучение? Вот что было сейчас главным, а не пустое "где я?". Он на космическом корабле, который его подобрал. Чей корабль, куда направляется? И это имело значение, но все потом...

    Вопросам не было числа. А если спросят что-то у него, он будет следовать навсегда укоренившемуся правилу - давать информацию лишь в крайнем случае, да и то ограниченную.

    - Вы служили на корабле "Отважный", - начал Доктор свой рассказ. - Космический корабль класса "Поиск-Открытие" стартовал с космодрома Земля-Центр с заданием исследовать рукав галактики и провести ряд опытов в межгалактическом пространстве, в том числе испытание нового модуля, развивающего скорость большую, чем скорость света. Ошибка при конструировании вызвала ускорение, не поддающееся контролю. Катастрофа усугублялась тем, что корабль при движении стал поглощать межгалактические молекулы водорода, а это при сверхвысокой скорости вызвало увеличенный расход горючего. Единственно возможным результатом мог быть взрыв или поломка корабля. Что произошло в действительности - неизвестно, ибо к моменту катастрофы корабль был вне пределов слежения.

    - Если вы уже извлекли это из моих мыслей, зачем повторять? - спросил Кейз с раздражением.

    - Мы ничего не извлекали. Мы уважаем неприкосновенность личности; мысли и переживания человека - его частное дело. А то, о чем я сейчас рассказал, найдено в архиве, - спокойно возразил Доктор.

    _Архив_. Не из картотеки, не из сохранившихся документов - из архивов.

    - Сколько же мы... Когда пропал "Отважный"?

    - Около тысячи двухсот лет назад.

    - Не мог же я провисеть в лодке тысячу двести лет!

    - Вы были мертвы.

    Через некоторое время Доктор спросил:

    - Вам хочется побыть одному?

    - Если можно, - прошептал Кейз.

    Синий человек поблек и исчез.


    Джэн...

    Кейз был в смятении, он даже не мог определить, что с ним происходит. Беспощадный критик в глубине сознания (мы все знаем, как он неусыпно наблюдает за нами) твердил ему: "Идиот! Сентиментальный слабак! Тебе что, было бы легче, если бы ее не стало всего лишь двести лет назад? И злишься к тому же! На кого тебе злиться?"

    - На кого... - прошептал он. - На кого угодно...

    Кейз огляделся, прищурился. В пустынном помещении и разбить нечего, и он изо всех сил стукнул себя кулаком по ладони. Ушибленное место заныло, а вместе с болью возникло какое-то мерзкое воспоминание - злобный смех. Смех обрел почти материальную форму. Он исходил неизвестно откуда, издевательский хохот от радости, что мышь угодила в мышеловку. Две мыши, Кейз и Джэн.

    Он сделал над собой усилие - смех исчез. Он закрыл глаза и приказал себе думать о другом.

    Примерно так... Сначала за ними гнались, а перед тем была посадка, а перед нею - спасательная лодка, а перед тем... перед тем было непонятное, ведь они покинули корабль в мерцающем тумане сверхскорости, но быстрее света или медленнее, кто может ответить? Аппаратуры для подобных измерений не было, да и какая аппаратура могла бы это точно зафиксировать? Электроны лились небывалым, странным потоком, графики полей и волн немыслимо искажались. Никто в том пространстве раньше не бывал, ни на один сигнал ответа не поступало. Поговаривали, что "С" (скорость конечная) - это путь в иную Вселенную либо в неизвестную фазу пространства. Наверное, такое влечет за собой смерть и полный распад тканей, ибо все явления электробиохимии, согласно законам физики, претерпевают изменения, при которых материя и жизнь неминуемо гибнут. А было и другое мнение: феномен трансформации (массы в энергию, затем в пространство, затем во время, с пропорциональной взаимозаменяемостью) создает некую _модель_, и, вполне вероятно, возникает иная, неугадываемая форма жизни. Высказывалась и уверенность, что в отрыве от рукотворного чрева - космического корабля, поддерживающего жизнедеятельность, искусственную гравитацию и все остальные необходимые условия, - человек попадает в среду совершенно необычную, враждебную, опасную. Катапультирование в стратосферу, под которой девяносто пять процентов атмосферы, температурный скачок до двухсот градусов - это неминуемый смертельный исход. А что же тогда в космосе, да еще в том неизведанном пространстве, где само понятие времени искажается?

    Было еще одно мнение: скорость сама по себе не основной фактор. И в те далекие дни, когда строили первые железные дороги, ученые предсказывали, что при двадцати милях в час в ушах лопнут сосуды, зрение замутится, нарушится кровообращение. И все эти рассуждения о скорости логически так же недостоверны: нет абсолютной скорости, она всегда относительна, и опасность при катапультировании в космосе лишь одна - оказаться в невесть каких немыслимых далях.

    Так вот, Кейз обнаружил, _что_ происходит в таких обстоятельствах, но не сделал при этом никаких выводов, кроме одного - можно выжить. Не ведая, что и как с ними произошло. Визг сигнала тревоги, громовой голос, подавший команду "покинуть корабль", страх, бросок к спасательной лодке. Затем корпус корабля прогнулся, отсек позади треснул и взорвался со всем, что в нем было. Кейз пробрался, сам не зная как, к запасной площадке, выкарабкался через люк над чьей-то головой; он дергал ногами, извивался, задевал кого-то ступнями, вытягивал шею, пытаясь разглядеть, где остальные, но ничего не увидел. Остался ли там кто или нет, совесть его была чиста (хотя он всегда будет сокрушаться о погибших) - автоматические контрольные приборы в его секции отключились, он свалился в спасательную лодку, за ним закрылся люк, лодка оторвалась от корабля. Сработало поле инерции, и мучительное ускорение не чувствовалось, но невыносимо мучительным для организма был вибрационный эффект. Кейз заметил, что еще один член экипажа спасся и был, похоже, в таком же состоянии, а вообще-то Кейзу ясно запомнилось, как исчезал, вращаясь вокруг своей оси, корабль с рваной пробоиной в середине корпуса.

    Какое-то время он находился без сознания. Кейз смутно помнил, что, взглянув на пульт, он не получил никакой определенной информации, а лишь увидел, что лодка в исправности, и конвертер поглощает необходимый объем атомарного водорода, обеспечивая горючее и жизненно важные для организма элементы.

    В лодке с контурами акулы с удлиненным спинным плавником был запас продовольствия, конвертеры, горючее. В плавнике помещались каюты на шестерых и пульт управления. Удобно, безопасно.

    Много места, воздуха и еды. На шестерых. Для двоих - роскошная жизнь. И никакой надежды.

    Наконец Кейз посмотрел на второго. На того, кто сумел спастись вместе с ним.

    Он сразу отметил про себя, что с ним отнюдь не тот, кого он ожидал увидеть. Не старый ворчун капитан, не потешный малыш Хенни из "черной" бригады, не Боукор, который всегда оставался для Кейза загадкой, не Мери Ди, которая не подозревала, что не очень-то нравится Кейзу... Увидел он лицо весьма неприметное, одно из многих. В школе, бывало, не запоминаешь, кто из какого класса, знаешь лишь, что учишься вместе. И фамилию не сразу вспомнишь. Как сейчас. То ли Кэндер, то ли Дэнсер. Ксенобиохимик постоянно сидела в уголке с коллегами из секции науки, толковали они обычно о своих исследованиях.

    - Дженифер?

    - Джэнет Джэносек.

    Она обвивала рукой подпорку, за которую ухватилась при резком повороте лодки. Вероятно, она зорко следила, как Кейз проверяет обстановку. Кейз выше по званию. Следовательно, Джэносек у Кейза в подчинении, и все же она не должна ни единой мелочи оставлять вне поля зрения. Оптимальный результат соответствующей тренировки - следить за самым основным, не упуская, однако, мельчайших деталей. Кейз и Джэн могли полагаться лишь на себя.

    - Кейз Хардин, лейтенант, - представился он.

    - Я знаю, сэр.

    Последовало неловкое молчание. Естественно, в экипаже офицеров гораздо меньше, чем рядовых. И рядовые всех офицеров знают в лицо. "Представляться было незачем, напыщенный хвастун".

    Глаза у нее продолговатые, миндалевидные, блестящие, не поймешь, что во взгляде (а он многое таит); волосы туго зачесаны назад над гладким, без единой морщинки, лбом. Высокая, тоненькая (и то, и другое в меру).

    - Что произошло? - спросила она.

    Кейз пожал плечами и кивнул на пульт. В поле зрения - ни единого корабля, ни лодок, ни одной планеты, ни одного светила. Попадались на пути какие-то обломки, исчезали... Уголка, где можно было бы спастись и укрыться, компьютер не находил.

    - Рядовым ничего не говорят, - заметила Джэн.

    - И лейтенантам говорят не все. Мы испытывали новую модель двигателя. Теоретически наш способ перемещения в пространстве неосуществим в гравитационных полях определенной плотности, поэтому мы отправились в глубины космоса. Математики оценивали фактор безопасности корабля в три единицы, то есть мы летели в межгалактическом пространстве с тройным показателем безопасности. В общем, либо они ошиблись, либо плохо просчитали конструкцию, либо капитан и помощники сделали что-то не так. Корабль вышел из-под контроля. Ускорение нарастало, и дело закончилось аварией.

    - И никто больше не...

    - Только мы.

    Они смотрели друг на друга. Что таилось в блеске этих удлиненных глаз? Вопрос: "почему спасся ты"? Или скорбь о ком-то?

    На миг Кейз горько пожалел, что ничего не знает: он никогда не слушал сплетен, не лез в чужие дела, не интересовался, кто в кого влюблен, у кого романы, за кем какие водятся грешки. У Кейза был острый ум, стремление к поиску; задачи - труд, ответственность, служение долгу. Он подавлял свои душевные порывы и неукоснительно следовал приказам непосредственного и высшего начальства. Преданный делу офицер. Никогда не гнался за высокой оценкой своей личности. А теперь и подавно. И вот сейчас их двое, и из них двоих он - командир. Теперь у нее не было возможности сравнивать его с кем-нибудь другим и, судя по всему, больше не появится. Кейз вздохнул (отчего бы?) и отвернулся. Он ничего не знал о Джэн, он ее еле вспомнил. Надо будет еще разобраться, кто она и что.

    Он повернулся к пульту, нажал кнопку. Выдвинулось кресло, Кейз сел. Мрачно поглядел на бледную звездную пыль. Галактика - но как узнать, какая? - и кромешная тьма вокруг. Он включил компьютер. Какое до этой галактики расстояние? Восемьсот световых лет, девятьсот? Лодка может развить ускорение в какую-то долю "S" - значительную долю, безусловно, но все же...

    Оборудование, поддерживающее жизнедеятельность, может обеспечить им обоим сносное существование. Самое малое - на два года: ведь лодка рассчитана на шестерых. Но только если система жизнеобеспечения многоразовая. Когда одни приборы начинают отказывать, их можно восстанавливать за счет других. А если приборы, которыми не пользовались, вовсе не будут функционировать?

    Кейз оглянулся. Его спутница - биохимик, возможно, она знает ответ на некоторые вопросы. Но сначала расчеты.

    Он умело подключил компьютерную систему, чтобы вычислить расстояние до ближайшей планеты. Обозревая галактику, находящуюся на расстоянии восьмисот световых лет, компьютер может оперировать лишь в определенной системе вероятностей - указать курс к той части галактического облака, где может находиться планета типа "Земля", а такие планеты встречаются нечасто, Кейз включил компьютер на поиск и отвернулся от дисплея. Он заставил себя наконец сделать все, что от него зависело, а это было тяжко и непросто. Теперь нужно взяться за дела, в которых он совсем не разбирался. Раньше он просто отмахивался от них. Его обучили решать проблемы, не связанные с людьми, не требующие контактов с человеком, не касающиеся людей ни в малейшей мере. Придется теперь решать и за нее, и за себя.

    Джэн заплакала и спросила: "Мы погибнем?"

    Все ее существо жаждало одного простого ответа - отрицательного. Он такого ответа дать не мог. Ему отродясь не приходилось лгать (приходится тем, кто знает людей лучше), ему не пришло в голову ласково прикоснуться к Джэн - а ей стало бы легче, она истолковала бы это как утешение. Он же сказал правду:

    - Наверное, Джэнифер.

    Даже имя перепутал.


    - Доктор!

    Рассеянный свет стал ярче, и появился синий человек.

    - Мне хочется есть, - попросил Кейз.

    - Контейнер с питанием вмонтирован в кресло, - сказал Доктор. - Вам легче?

    Кейз сознавал, что Доктору на приборах все это видно, и понимал, что речь идет не о его физическом состоянии.

    - После аварии корабля я спасся в лодке, со мной был один член экипажа - Джэнет Джэносек, рядовая, ксенобиохимик.

    - Когда вас подобрали, вы были в спасательной капсуле. Что произошло с самой лодкой?

    - Разбилась при посадке.

    Доктор промолчал, ожидая подробностей.

    - Не помню, что с нами было дальше все эти сто четыре дня, - сказал Кейз.

    Он хотел вспомнить все, день за днем, каждый час, каждую минуту; воспоминания эти обрели особую значимость, они были бесценны; теперь он не мог понять, как это тогда для него почти не было ярких событий, дни текли, словно серые будни, с одной только мыслью - скорее бы их прожить. Теперь ему хотелось восстановить в памяти каждый миг - ведь с ним была Джэн. Джэн! И не то, чтобы она стала ему так дорога лишь после - нет, это случилось в ту же минуту, когда она расплакалась, а он сидел, опустив руки, не зная, что делать, и уныло ждал, пока она успокоится.

    Потянулись часы и дни, их отмерял прибор на пульте.

    Все эти дни, вспоминал он с душевным трепетом, с ним была Джэн. И даже дни отчаяния, тоски - как бы он хотел вернуть их теперь, с их ужасом, с их полной безнадежностью. Разве можно хоть чем-то заплатить за эти сто четыре дня, ведь только сейчас он понял, кто она для него. Кем она была для него.

    Кейз сказал с тенью улыбки:

    - Помню, Джэн затеяла разговор о жизни: зачем вести журнал, зачем проверять пульт, выполнять упражнения на речь и слух в звуковом отсеке и все прочее, когда знаешь, что тебя ждет неминуемая смерть? А что мог я сказать в ответ? Собственно, ничего не изменилось. Какая разница между тем, что было нашим обычным делом, и тем, что сейчас? Известно, что мы кончим свои дни в этой спасательной лодке, когда придет время, а ведь мы такие же, как все, и хотим прожить долгие годы. Я видел, что Джэн боится смерти. И сам я не хотел умирать. Но она требовала ясного ответа. Почему так устроена жизнь? Ей было трудно понять. Я ответил, что тоже не понимаю. Но ведь все, кто рождается на свет, уже с рождения обречены умирать именно потому, что родились, и хоть нет, по сути дела, никакой надежды, а мы живем... Разговор этот состоялся на сто второй день, и вдруг загудела сирена.

    Кейз широко улыбнулся после этих слов.

    - Сирена?

    - Сигнал, предупреждающий о столкновении. О грозящей опасности. Либо мы неслись навстречу какому-то препятствию, либо что-то неслось на нас. Нечто огромных размеров. Такие ситуации невозможны, система предупреждения не может опоздать, но опоздала, и не спрашивайте, почему, я не могу этого объяснить.

    Оказалось, что это планета - больше Луны, почти такая же по величине, как Земля. То есть я не знал, планета ли, так как не получил упреждающей информации, но вам понятно, почему я теперь сказал "планета". Я подумал: вот, Джэн опять расплачется. Наверное, так и было, но я возился с пультом.

    Проверил, есть ли атмосфера - небесное тело имело для этого достаточную величину. Данные отрицательные. Я вывел изображение на экран, изучил данные и не поверил своим глазам. Такое молниеносное сближение! Планета шла прямо в лоб, набирая все большую скорость, а ведь приборы должны были засечь ее еще несколько дней назад. Я вычислил на компьютере расстояние - до нее оставалось всего 250.000 километров, орбиты наши должны были пересечься часов через 30. На экране обозначилось увеличенное изображение - скалистый сфероид, но наш единственный радар не мог мне дать никаких дополнительных сведений.


    _А Джэн молила: "Пожалуйста, ну, пожалуйста..." Кейз обернулся и увидел, что она заткнула руками уши. "Пожалуйста, Кейз, выключи сирену!"_


    Кейз не стал объяснять Доктору, чему он улыбался на этот раз.

    - Чтобы поточнее во всем разобраться, нужно было освещение, но снаружи царила тьма, даже звездный свет не пробивался. И, помнится, я все думал: при такой массе должна быть какая-то атмосфера, хотя бы водород или орбитальная пыль. Я стал проверять снова и теперь получил положительные данные!

    - А почему же приборы... - начал было Доктор.

    - Приборы ошиблись, - перебил его Кейз. - Либо я что-нибудь напутал, либо какие-то были другие неполадки, не знаю. Я рассказываю, что произошло.

    Доктор почувствовал раздражение в голосе Кейза и умиротворяюще поднял маленькие светящиеся руки.

    - Либо то, что помню... - пробормотал Кейз. - А это, может быть, не одно и то же.

    Он продолжал:

    - Я поставил спектрометры на анализ и получил ответ. Такого не забудешь. Ответ был: условия, как на планете Земля. На дисплее значилось 0,9. И потом снова девятка. И еще чуть погодя три раза подряд: 0,99999. То есть температура, давление, химический состав. И было в этих девятках что-то такое... в том, как они появлялись на дисплее... Я и сам не пойму свое чувство... Не могу объяснить.

    Я уснул, проспал шесть часов, Джэн следила за приборами. Я ей велел разбудить меня, чтобы потом поспала она, тоже шесть часов. Неизвестно, чем дело могло обернуться, нам нужно было восстановить силы.

    Когда она меня разбудила, все было залито светом. Планета либо планетоид, или еще что, была освещена. Напоминала старые фотографии Венеры, когда ее еще окутывали облака. От радаров шли те же данные, что и прежде, только расстояние уменьшилось, а оптика показывала пелену облаков.

    Конечно, аппаратура и система контроля на лодках попроще, чем на кораблях, но грех жаловаться, все действовало четко, и я использовал возможности оборудования в полной мере. Времени у нас оставалось достаточно, соотношение скоростей идеальное, и переход от орбитального к управляемому полету прошел без сучка, без задоринки, словно на туристическом лайнере прямо по учебнику. У меня не оставалось и тени тревоги. Джэн сказала, что напишет похвальный отчет о моем умелом пилотировании.


    _Джэн не упускала ничего из происходившего - еще бы, разве это можно было сравнивать с предыдущими неделями томительного бездействия! Она с превеликой готовностью выполняла все приказы, а один раз заявила: "Кейз, ты замечательный пилот, запомни. Надо будет всем рассказать!"

    Кейз смутился, разволновался (но не оттого, что надвигается планетоид, это подобных эмоций не вызывало), он кивнул в ответ и отвернулся к пульту, благо там было чем заняться. А Джэн, когда выдавалась свободная минута, бормотала что-то в диктофон._


    - Я входил в спираль постепенно и с учетом плотности атмосферы, поэтому нам не грозил перегрев корпуса от трения, трение лишь помогало сбрасывать скорость, а высокую температуру мы использовали для обработки водорода, благодаря чему приземлились с полными баками горючего. Правда, потом они оказались ни к чему... Мы переориентировались - носовая часть параллельно горизонту, плавник сверху, кабина строго по компасу - сделали виток вокруг планетоида и стали выбирать место для посадки.

    Вошли в облачный покров. Воздух ниже был чистый, проплывали иногда кучевые облака. Странно вот что - освещалась лишь часть облачного слоя. То есть вообразите полую сферу: половина ее черная, половина - белая, будем считать белую освещенной. Планетоид внутри этой сферы, сфера вращается вокруг него, и получается, что без всякого Солнца на поверхности планетоида имеются дневная и ночная фазы.

    Я присмотрел несколько подходящих площадок и в конце концов выбрал одну из них для посадки. Длинная, узкая песчаная коса у большого озера. На другом берегу виднелся лес. Я тщательно проверил ручное управление, сделал около пятнадцати пробных заходов, сбавил скорость и пошел на снижение. Вы сами знаете, у лодки нет плоскостей, садится она на "ходули" (так мы их называли - они защищают реактивные двигатели). Я почти уже сел, высота была 10 метров, скорость снижена до 15 метров в секунду. Мы буквально по сантиметрам опускались вниз. И тут раздался ужасающий вопль, и мы упали на бок.


    

... ... ...
Продолжение "Кейз и мечтатель" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Кейз и мечтатель
показать все


Анекдот 
Сидит мужик на рыбалке и пристально смотрит на поплавок, мимо проплывает крокодил. Увидев рыбака, смотрит на него. Спустя минуту крокодил спрашивает:

- Что, мужик, не клюет?
Мужик отвечает:

- Нет.
Крокодил:

- Может пока искупаешься?
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100